Учитель дистанционной школы! Ну кому какое дело, как он одет, как разговаривает, добрые ли у него глаза и обаятельная ли улыбка? А тем более, какая нам разница, от какого отдыха и какого обеда он получает наибольшее удовольствие; под какую музыку ему мечтается лучше всего; какой книгой любит насладиться перед сном?
А разве не любопытно узнать, кто этот человек, который помогает открывать дверь в новый, неизвестный мир знаний, да еще и дистанционно?
Мы решили сократить дистанцию между формальной должностью преподавателя и живым человеком.
Всем известна идиома «дьявол кроется в мелочах». Она восходит к другой фразе — «Бог в мелочах» или «добрый Бог в деталях».
В серии блиц-интервью #ЛИЧНОЕДЕЛО мы будем знакомить общественность с теми милыми «деталями», которые-то и делают каждого из наших учителей Богом своего предмета.

#ЛичноеДело

Космическая рок-музыка, кинематограф с элементами абсурда и самая добрая литература, когда-либо написанная в ближнем космосе. Ах да, и все это — на берегу моря под клубнику. Идеальный набор законченного романтика обнаружен в ходе блиц-опроса самого неисправимого мечтателя Школы Ангстрем. Преподавателя украинского языка и зарубежной литературы — Ирины Щетинской.

— ИСТОРИЯ УСПЕХА (далее поставьте уместный разделительный знак: двоеточие, тире, знак, восклицательный знак, многоточие — в зависимости от того, как Вы сами относитесь к своей карьере учителя).

— Есть такой знак удивления «?!». Или лучше наоборот — «!?». Да, то чем я занимаюсь — это однозначно успех, то есть «!». Но я никогда не думала, что мне это понравится, и для меня до сих пор является чудом, что это со мной произошло, то есть «?».

— Просыпаясь утром, с каким чувством или эмоцией Вы мысленно произносите фразу «Ах, да, я — Учитель!».

— Я не думаю об этом, когда просыпаюсь. Сначала я пытаюсь вспомнить, кто я и где в этом доме кофе. А уж потом, сориентировавшись в пространстве и времени, потом — да! С трудом скрываемое удовольствие! Это для меня идеальная работа. Повезло так повезло!
Кажется, что многие учителя, особенно филологи, становятся со временем меланхолическими, печальными, какими-то обиженными. Такие «рыцари печального образа». Куча тетрадей, эти бесконечные тексты, где «многабукав», да еще и не очень красивых букав, это действительно каторга, не работа. Так и есть. Если …
Я воспринимаю работу учителя чем-то сродни профессии актера. Представьте себе актера, которому не нравится то, что он делает — это же просто сплошной ужас! И для него, и для зрителя. Если учитель, как и актер, не получает удовольствия именно в этот момент, на сцене — здесь и сейчас — то нет смысла этим заниматься. Школа очень напоминает мне плейбек-театр, где актеры играют истории зрителей, то есть «возвращают» их зрителю. Нечто похожее происходит и в школе — постоянный обмен эмоциями, настроением, чувствами, репликами между учителем и учениками.

— …а потом, несколько минут спустя, еще вспоминаете, что вы еще и учитель Дистанционный! Чувствуете разницу? Можете описать эти ощущения, чтобы и мы почувствовали эту разницу?

— Собственно, я не знаю, смогла ли бы работать учителем в «живой» школе. Представляю себе в классе 30-40 детей, они на этом моем так называемом спектакле оказались случайно или и того хуже — принудительно, а надо же с ними что-то делать. играть до конца… Думаю, это очень трудно. Не уверена, что справилась бы.
Мне больше подходит именно дистанционная форма, потому что я довольно заторможенный человек.
И как раз мне очень удобно, что, общаясь с учениками, я всегда имею этот небольшой люфт во времени. Время будто тоже немного затормаживается, чтобы я из него не выпадала! Я формулирую мысли как раз со скоростью набора на клавиатуре. Вот благодаря своей работе, кстати, научилась печатать гораздо быстрее, теперь и думаю скорее! Поэтому, сидя по другую сторону монитора, я чувствую себя в своей тарелке. Для меня, как оказалось, является более естественным такой способ обучения. Чтобы успевать сосредоточиться. Недаром я оказалась именно в этой школе!

— Если бы Вы не стали учителем, то, просыпаясь, какую фразу мысленно произносили бы: «Ах, да я — балерина, или… Ах, да я — слушатель пармезана… или… Проще говоря, кем бы Вы стали, если не учителем? Уж не актрисой ли?

— Нет. Точно нет. Но да… я пробовала когда-то этим заниматься. Даже 3 года училась на актерско-режиссерском факультете. Потом поняла, что театром именно как профессией я заниматься не буду. Хотя этот опыт на меня очень повлиял во многих планах, какие-то запущенные тогда процессы до сих пор продолжаются.
А читаю книги я почти всю свою сознательную жизнь и уже с четвертого класса подозревала, что буду заниматься чем-то, что связано с ними, — филологией в том или ином виде. Люблю слова.

 

Алиса по ту сторону Зеркала

— Подходя к работе, какой бы Вы хотели видеть девиз, речевку или слоган на входе (пусть даже виртуальном) в Школу Ангстрем? Что бы Вас вдохновляло больше и заставляло, не чуя ног под собой, «бежать» на работу?

— «ИГРА НАЧИНАЕТСЯ! Пять, четыре, три, два… ». Школа — это, прежде всего, игра. Игра — в широком смысле. Она может быть легкой, сложной, разной. Но обязательно интересной. И добровольной, иначе перестает быть игрой. И конечно, каждая игра имеет свои правила, которых должны придерживаться все игроки. Игра в одни ворота — уже не игра, да? А еще это в смысле актерской игры. Надо делать все так, чтобы тебе говорили «верю!»

— А какой слоган Вы повесили бы на двери своего класса (пусть даже и виртуального)?

— Наверное, что-то вроде «Stay hungry. Stay foolish.» Сейчас все цитируют Джобса. Но что поделаешь, если он так чертовски метко сказал! Оставайся голодным, жаждущим всего нового! А еще немного подорванным, придурковатым. Иначе затвердеешь, окаменеешь и станешь красивым барельефом на собственной могильной плите.

— Перед тем как «зайти» в школу, класс, Вы можете ответить на такой вопрос: «Что я здесь делаю и кто все эти люди»? Исходя из класса: «Что я здесь сделала и … кто все эти люди?»

— Хотя я и дистанционный учитель, я «вижу» конкретного ребенка. И когда пишу тесты или задания, я хорошо его себе представляю. И это не «идеальный» ребенок. Он не очень старательнен, порой не слишком внимателен, то бежит впереди паровоза, то заглядывается в окно на птичку. При случае где-то может и смахлевать. Но это настоящий живой ребенок, увлекающийся, если задание по-настоящему интересное, который сделает гораздо больше, чем надо для оценки, когда затронуты его личные, важные для него вещи. Это же касается и подростков, а на самом деле и взрослых! Я хорошо осознаю свои недостатки, свое несовершенство и частично (!) переношу их на воображаемого ученика. А еще — просто делюсь с ним теми классными вещами, которые нравятся мне, которые захватывают меня.
Главное — договориться, какие вещи «живые», а какие — «мертвые». «Мертвое», то, что мне самой не нравится, я не буду совать детям и делать вид, что это — супер и прикольно. Когда человек тебе доверяет, это как пуля в спину.

— Что Вы любите в Школе, а Школа любит в Вас?

Дистанцированность, как и было сказано. Свобода! Спасибо дирекции, что не пытается держать меня на коротком поводке и дает возможность заниматься любимым делом так, как я считаю нужным. Мне нравится то, что мне Школа доверяет. Люблю учеников — они замечательные, они воспринимают шутки, понимают намеки, а порой устраивают мне настоящие сюрпризы, тогда бедная учительница сидит, потрясенная, и только хватает ртом воздух.
— Но вы сами говорили «и щепотка наглости»! — Но я говорила — щепотка! — Ну … «щепотка» — это не очень точная единица измерения … Или: — Одно предложение — это совсем мало! — Но вы писали «ооочень коротко»! Где?.. Ну да … действительно, так и написано, молодец, блестяще справился с задачей, снимаю шляпу!
Наши дети умеют удивить! Мне нравится, они «дикие», «непуганые», что они растут на свободе. Нравится наблюдать, как они постепенно становятся такими, если раньше было иначе.
Школа, вероятно, может любить меня как человека, который делает свое дело настолько хорошо, насколько умеет. Ученикам, похоже, нравятся мои задания, я вижу это, когда проверяю работы. Вижу, что человек получал удовольствие, когда писал этот текст или снимал это видео. Со мной довольно легко общаться, найти общий язык, по крайней мере, я на это очень надеюсь! Я очень ценю свою свободу, поэтому и чужую, а значит стараюсь не давить, давать возможность выбирать.

 

Посвящение в филологи на месте бывшего театрального института

— Чему бы удивились Ваши ученики, увидев Вас вне стен школы? Например, грации и скорости, с которыми гарцуете на коне? Виртуозности игры на бас-домре в народном оркестре? Божественному запаху пирожков, которые Вы печете? Расскажите о своем любимом занятии, увлечении.

— Гарцую на бас-домре? Ничего подобного я не делаю! У меня нет какого-то постоянного хобби. Как это ни удивительно. Может, это и нехорошо, кто знает! Я люблю коньки и лыжи, но сто лет на них не каталась. Люблю плавать, но только в море, поэтому плаваю только летом. Несколько лет подряд выращивала цветы, первоцветы и хризантемы, первые и последние. Сейчас их забросила, растут — как сами хотят. Когда-то немного рисовала акварели, но теперь даже не помню, где те рисунки. Мое основное занятие сейчас — это и есть мое хобби. Пока что так. Но коньки, пожалуй, стоят того, чтобы о них снова подумать!

— Как может пригодиться Ваш предмет на необитаемом острове? В открытом космосе? (Преподаватели физкультуры, ОБЖ и труда радостно потирают руки).

— Что больше всего пригодится человеку на необитаемом острове? Книга о Робинзоне, прочитанная в детстве! Конечно, да! «Повелитель мух» тоже, кстати, не будет лишним. Чисто на всякий случай. Это если остров окажется не таким уж и безлюдным. А кстати, первое, что сделали американские астронавты, когда прилетели на орбиту Луны, начали вслух читать. Одну из древнейших книг человечества — Библию.
Мой предмет главный, потому что мы люди. Без него человек — хоть на острове, хоть в космосе, даже если он будет накормлен и одет,— перестанет быть человеком. Вот тогда и остров, и космос станут-таки действительно «безлюдными».

— Вы бы хотели быть учеником у самой себя? Что бы Вы посоветовали себе как ученик?

Училка, конечно, слегка того… с приветом, но мне всегда такие нравились. Мне бы, думаю, подошло! Себе посоветовала бы быть более организованной, уметь вовремя останавливаться, правильно распределять время. Чтоб успевать делать главное, быстро проверять работы. Мне всегда было трудно дописать курсовую, исчерпать тему и поставить точку. Ведь всего замечательного так много, что трудно остановиться… Спасает, кстати, что у меня здесь есть ощущение, что это все — не окончательная редакция. Что я могу редактировать и изменять. Это очень важно, потому что немного оправдывает в моих глазах несовершенные уроки и позволяет двигаться дальше. Как ученица посоветовала бы делать больше тестов-квестов и чаще устраивать рождественские распродажи!

— Что значит человек — образованный?

Это, во-первых, человек, который читает книги. Как бы это банально ни звучало. Человек, внимательный к словам и языку, учится понимать процессы бытия гораздо раньше. Именно из этого вытекает очень многое: и в логике, и в критическом мышлении, и даже в эмоциях. Если ты внимательно относишься к словам, оттенкам их значений, к контекстам и подтекстам, то богаче воспринимаешь жизнь, чувствуешь нюансы любой человеческой деятельности. Часто в книгах есть сюжет внешний, поверхностный, а есть внутренний — то, что всем движет на самом деле. Язык, литература предоставляют нам ключи и отмычки ко всему настоящему, глубинному, учат видеть «физический смысл» всех вещей нашего мира.
Образование я воспринимаю как путь, по которому интересно идти. У образованного человека должно быть ощущение бесконечной дороги, что он все время в движении, что мир ждет его!

— Какую книгу и почему Вы ни за что не посоветуете своим ученикам (фильм, картину, что-то еще из области искусства)?

Я не посоветую «Братья Львиное сердце» Астрид Линдгрен. Не посоветую тем, у кого не хватит сил преодолеть первые две страницы. А вот тот, кто выдержит вступление, откроет для себя одну из самых удивительных и трогательных книг мировой детской литературы. Но надо быть готовым к нелегкой «душевной работе».
А то, что я не буду рекомендовать на полном серьезе — это все то, что необоснованно эксплуатирует жестокость, страдания и насилие. Пример из украинской литературы — тот самый «Федько-халамидник» Винниченко. Несмотря на высокий художественный уровень и тому подобное. Эта книга вообще писалась не для детей, никакого катарсиса от нее не происходит. Легко поразить читателя-зрителя страданиями ребенка или животного, легко манипулировать эмоциями с помощью грубых вещей. Это дешевый прием.

— Какую книгу Вы бы перечитали, а фильм пересмотрели? Почему Вам не жалко на это потратить время еще раз?

В последнее время, когда хочу что-то почитать просто для удовольствия, читаю Пратчетта, его много, еще надолго хватит! А, например, «Моя семья и другие звери» Даррелла — это для меня не просто любимая книга, а еще и некая служебная литература, которую использую часто для разных задач. Иногда просто разворачиваю на любой странице «Алису в Зазеркалье» Кэрролла и не могу оторваться.
Открытие прошлого сезона — прекрасно изданная книга Тани Малярчук «Mox Nox» — ее можно рекомендовать читателям от среднего школьного до преклонного возраста.
Моя любовь — пьеса (а также фильм) «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» сэра Тома Стоппарда. Там еще и актерский состав невероятный! Его я время от времени пересматриваю. Мне нравится подход, когда что-то содержится в чем-то: книга в книге, пьеса в пьесе и так далее…

— Кто бы что ни говорил, но глупые вопросы все же бывают. И вот один из них:
Смогли бы Вы описать портрет идеального ученика?

Не такой уж он и глупый… Мы об этом уже немного говорили. Собственно, главное — чтобы ребенок был не забит, не запуган. Не боялся быть собой. Это основная задача школы, по-моему, не убить в ребенке ребенка, не убить в ребенке человека. «Не напортачь!» Как у врачей. И следующий шаг — чтобы ребенку хотелось быть наилучшим собой, это, пожалуй, моя сверхзадача. А еще в этом деле очень желательно, чтобы рядом была хорошая семья, которая обеспечивает благоприятное пространство. Сознательные родители, люди самостоятельные, ответственные и мужественные, готовые пожертвовать временем для развития своего ребенка. Родители, которые понимают, чего они хотят, или хотя бы чего ни в коем случае не хотят. Поэтому далеко ходить не надо — именно такие «идеальные» ученики и родители составляют большинство в нашей Школе.

— Учитель не имеет права…

— Ставить крест на ученике. Никогда! Всегда надо ожидать, что на этот раз всё получится. Он проснется, захочет, сделает, заинтересуется. Потому что такое действительно случается. К этому невозможно привыкнуть, это всегда настоящее чудо.
Еще учитель должен уметь признавать ошибки и уметь извиняться.
Нельзя нарушать правила игры, нельзя жульничать. Дети, кстати, все прекрасно видят и понимают. Никто ничего не скажет, но доверия уже не будет. А значит, не будет и настоящего обучения. Потому что настоящее обучение — это не передача информации, это всегда отношения. Известно, что дети ничему не научатся у того, кого не любят.

— «… А то будешь всю жизнь ключи подавать». Могли бы Вы начать эту фразу из известного анекдота в виде советы молодому учителю?

Доверяй себе, доверяй своим ощущениям. Не бойся! Играй честно! И не очень грузи людей своим бэкграундом. Есть такая английская телеведущая, которая перед выходом на камеры, подбрасывает леденец и пытается поймать его ртом. Чтобы включиться или переключиться, не тащить к людям весь хлам из своей повседневной жизни. Чтобы поймать ощущение легкости. Поэтому советую перед тем, как что-то делать, «поймать свой леденец».

— Любимое блюдо?

Молоко с клубникой, тостики с маслом, пицца… зря вы об этом спросили…

— Любимая музыка?

В основном — из прошлого тысячелетия: «We do not need no education» «Pink Floyd’a», «The man who sold the world» Дэвид Боуи (и Кобейна тоже), «People are strange» — «The Doors»… Ну и да, конечно, «Один в каное» из современного.

 

— И, наконец, главный вопрос, ради которого этот разговор начинался! О чем мы забыли спросить?

— На каком факультете Вы в Хогвартсе?
— Перешла в Гриффиндор с Рэйвенкло. Как-то не хватало событий…